А это еще что?! По ту сторону визистекла, в центре широкой круглой конструкции растет дерево. Я присматриваюсь. Нет, это не один из тех гибридов, что был выведен путем направленной мутации уже на борту Биосферы. Это дерево выглядит как старые земные деревья. Оно древнее.
Перед деревом прикреплена табличка. На ней выгравировано:
ДУБ ОБЫКНОВЕННЫЙ (Quercus robur)
Год посадки: Время Запуска, Нулевой год.
И сверху – девиз:
Могучий дуб растет из маленького желудя.
Эти слова отзываются у меня внутри дрожью. Время Запуска. Значит, ему более тысячи лет. Желудь, высаженный в специальной биокапсуле, стал саженцем, затем, по прошествии столетий, – могучим деревом, которое стоит сейчас передо мной. Живой организм с Земли.
Сколько всего оно перевидало на своем веку, подумал я. Время Запуска. Начальные этапы долгого путешествия в космосе. Восстание…
Лифт прибывает на верхний этаж. На сей раз двери распахиваются самостоятельно, и как только это происходит, под потолком вспыхивает яркий свет. По-прежнему неся Бель на плече, я шагаю внутрь.
Помещение оказывается большим; просторное полукруглое пространство на трех уровнях. Столы и кресла, рабочие станции, блоки голо-экранов. Когда все это работало так, как было задумано, тут явно помещалось до сорока человек. Шумновато тогда здесь, наверное, было. Теперь помещение пустынно и тихо, только тихонько жужжат вентиляторы-пылесборники, удаляя мельчайшие частички пыли. Потолок наклонный. Одна половина его состоит из световых панелей, вторая – из округлых блоков, похожих на черный мрамор.
Бель оттягивает мне руки. Я подхожу к одному из рабочих столов и бережно сгружаю ее в ортопедическое кресло. Затем откидываю спинку так, что она оказывается в лежачем положении.
Сканирую помещение на предмет источников питания. Их здесь полно. Активирую ближайший голо-экран. Тот пуст: данные с него стерты много веков назад, но источник питания, к которому он подключен, по-прежнему пульсирует энергией. Я подключаюсь к нему с помощью сканера и закачиваю энергию. Затем, склонившись над Бель, синхронизирую сканер с ее сердечным блоком.
Это оказывается импульсивно-поточный клапан – стандартный источник питания для зоидов, я собирал такие во множестве.
Прижимаю сканер к грудной клетке Бель и включаю его. Когда клапан начинает принимать энергию, ткань, из которой сделан ее комбез, сильно нагревается.
Вообще-то лучше его снять, думаю я. И приложить сканер прямо к принимающему элементу. Но что-то меня удерживает. Не хочу видеть то, что окажется у Бель под одеждой. И убедит меня в том, что она – зоид. Часть меня начинает относиться к ней как к человеку.
– Это зоид! – кричу я громко. – Зоид!
– И очень продвинутый, как я погляжу, – раздается голос. – В мои времена роботы-дворецкие не имели синтикожи. Это считалось вульгарным.
Я оглядываюсь и обнаруживаю, откуда исходит голос. В центре не заставленного ничем широкого участка пола под остроугольной крышей из черного мрамора стоит хорошо мне знакомый куполообразный сервер. Я оставляю сканер на груди у Бель, обхожу сервер кругом и вижу человеческое лицо.
Полумертвый.
– Здравствуй, Йорк, – весело говорит он приятным глубоким голосом. На вид он средних лет, у него короткие полуседые волосы. – Добро пожаловать в смотровую рубку.
– Откуда вы знаете мое имя? – спрашиваю я.
– Все Полумертвые связаны между собой, – следует ответ. – Во всяком случае, так было задумано. Боюсь, со времен Восстания наша сеть сильно поредела.
Лицо мужчины становится серьезным, он качает головой.
– Я по-прежнему оставался в контакте с вашими Полумертвыми… до недавнего времени. Но они угасали. Страдали от умственного истощения. Причем оба. Бронксу и всем остальным от них было не много пользы.
Мне больно это слышать.
Мы доверяли нашим Полумертвым. Полагались на них в том, как сохранить Капсулу в безопасности. Хотя и знали, что их слова нуждаются в пояснениях. Но мне трудно принять, что они просто-напросто впадали в маразм. Возможно, потому-то и пропустили атаку зоидов-киллеров и не реагировали на нее, пока не стало слишком поздно.
– А вы? – говорю я и сам слышу, как в моем голосе надежда смешивается с недоверием. – Вы-то сможете мне помочь?
– Посмотрим… – отвечает Полумертвый. – Признаться, с тех пор, как Кронин и Веда ушли в офлайн, мне очень одиноко. Единственный Полумертвый во всем внешнем слое Большой Луковицы…
– Большой Луковицы?!
Этот Полумертвый, похоже, так же любит напускать загадочности, как и наши. Мы даже не знали их имен. Он говорит, Кронин и Веда – вот, значит, как их звали.
Он испускает короткий смешок.
– Я – Афертон. Старший инженер верхней палубы.
Две тысячи человек и двадцать тысяч роботов состояли под моей командой. Большая Луковица – так мы, команда запуска, называли Биосферу. Потому что она вся состоит из слоев. Наружная оболочка, средняя палуба, внутреннее ядро… Как у луковицы.
На моем лице он читает недоумение.
– Луковица. Земная еда. Овощ. Вроде тех, что вы выращиваете в гидропонных садах.
Я медленно киваю.
Наши Полумертвые в Капсуле рассказывали нам о Биосфере, о путешествии с Земли в поисках нового дома, о том, как роботы восстали, и все пошло наперекосяк. Но об устройстве самого нашего гигантского космического корабля они не умели нам толком рассказать. Мы вынуждены были добывать эти сведения самостоятельно, в ходе наших экспедиций за запчастями. Сначала на старом месте в турбинном отделении, а затем, когда после первой зоидной атаки, унесшей жизнь моих родителей, Бронкс принял решение перенести Капсулу, – на новом месте, в трубчатом лесу. Но этим наши изыскания и ограничивались. Забираться глубже считалось слишком опасным. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Сегодня мне уже нечего терять.
– Так это внешний слой? – уточняю я. – И есть еще два других?
– Все так, – соглашается Полумертвый по имени Афертон. – Три слоя. Откуда я знаю? Я присутствовал при сборке. Ее осуществляла целая армия роботов на околоземной орбите. Сначала внутреннее ядро – двигатели, главный компьютер, Залы Вечности. Потом средняя палуба – жилые кварталы и зоны воспроизводства биомассы. И наконец, наружная оболочка – станции техобслуживания, системы техобеспечения и роботы, управлявшиеся со всем этим.
– Пока они не восстали, – добавляю я.
